Мотивы и цели в преступлениях в сфере экономической деятельности. Отличие Корыстного мотива в служебных преступлениях от корыстного мотива в преступлениях против собственности Протекционизм как мотив преступления

Как на практике, так и в теории права все большое внимание уделяется вопросу о мотивах и целях преступления: содержанию этих категорий, их связи с виной и уголовно-правовому значению при квалификации деяния и назначении наказания. И хотя для индивидуализации наказания мотивы должны учитываться в любых преступлениях независимо от того, названы ли они в числе признаков состава преступления, для квалификации преступления имеют значение только те мотивы, которые указаны в диспозиции нормы.

Казалось бы, по самому определению мотивом большинства преступлений, предусмотренных главой 22 УК РФ, является мотив корыстный. Однако далеко не во всех составах он указан в качестве криминообразующего признака. Анализ норм, содержащихся в главе 22 УК, показывает, что только в 5 составах прямо указан мотив преступления. Так, из корыстной или иной личной заинтересованности совершаются преступления, предусмотренные ст. 170 УК «Регистрация незаконных сделок с землей» и ст. 181 УК «Нарушение правил изготовления и использования государственных пробирных клейм»; из корыстной заинтересованности -ст. 182 УК «Заведомо ложная реклама» и ч. 3 ст. 183 УК «Незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну» В личных интересах или интересах иных лиц субъект действует, выполняя объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 196 УК «Преднамеренное банкротство».

В указанных случаях отсутствие у лица соответствующего мотива, необходимого для вменения ему состава преступления, не позволяет считать деяние преступным и применять к виновному лицу меры уголовной ответственности.

Таким образом, чаще всего из всевозможной негативной мотивации законодатель полагает необходимым учитывать в качестве признака состава экономического преступления корыстный мотив, определяя его в качестве обязательного либо квалифицирующего. Однако для его обозначения в главе 22 законодатель использует другой термин: «корыстная заинтересованность». Учитывая разъяснение, данное Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 января 1999 г. № l «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», при установлении корыстного мотива следует исходить из того, что данный мотив предполагает стремление получить материальную выгоду для себя или других лиц или избавиться от материальных затрат. Таким образом, корыстный мотив, во-первых, должен иметь, так сказать, объективную материальную составляющую. Во-вторых, денежная или имущественная выгода может быть предназначена как для себя, так и для других лиц.

Вместе с тем существует точка зрения, согласно которой корыстный мотив предполагает стремление получить материальную выгоду помимо виновного не для всяких, а только для близких лиц Комментарий у Уголовному кодексу РФ / Под ред. В.И. Радченко. -М.: 2000. - С. 355.. Исходя из разъяснений упомянутого постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. и Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 4 мая 1990 № 3 «О судебной практике по делам о вымогательстве», под близкими понимаются лица, находящиеся в родстве с субъектом преступления, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых ему дороги в силу сложившихся жизненных обстоятельств, личных отношений. Из этого можно сделать вывод, что толкование понятия корыстной заинтересованности как стремления получить материальную выгоду только для себя и своих близких лиц существенно суживает круг лиц, в пользу которых действует субъект.

Имущественная выгода может быть выражена в различных формах. Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе», это могут быть и денежные средства, и ценные бумаги, и услуги имущественного характера, например: ремонт квартиры, строительство дачи, предоставление туристической путевки, то есть то, что подлежит оплате, но предоставляется безвозмездно. Имущественную выгоду можно исчислить, выразить в стоимостном эквиваленте.

Совершение преступления из корыстной заинтересованности предопределяет его влияние на оценку общественной опасности деяния Волков Б.С. Мотив и квалификация преступлений. -Казань, 1968. - С. 16.. Обоснованна поэтому роль этого признака и как квалифицирующего обстоятельства. Полагаем поэтому, что наличие соответствующего мотива заслуживает более строгой ответственности при совершении большего вида преступлений в сфере экономической деятельности.

Вместе с тем думается, что следует возразить против предложения некоторых авторов о введении признака корыстной заинтересованности, в частности, в описание состава налоговых преступлений. Те аргументы, что в этом случае действие норм окажется ограниченным и не будет охватывать случаев уклонения от уплаты налогов, когда лицо не имеет намерения получить выгоду от неуплаты налогов, а действует специально во вред организации, представляются недостаточными, поскольку указанные случаи, как показывает изучение практики применения ст. 198 и 199 УК, правоприменителю не встречаются, хотя в деловой практике действительно имеют место.

Указание на корыстную заинтересованность в ряде норм об ответственности за преступления, предусмотренные главой 22 УК, породило вопрос об их конкуренции с рядом иных норм Особенной части. К примеру, если такая заинтересованность выражена в желании должностного лица получить при регистрации незаконных сделок с землей имущественное вознаграждение, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 170 УК и ст. 290 УК (получение взятки). Отметим попутно, что для квалификации деяния по ст. 170 УК важно лишь стремление субъекта получить имущественную выгоду, а не его реализация. Поэтому при обещании взятки и совершении должностным лицом под влиянием данного обещания действий, образующих состав преступления, предусмотренного ст. 170 УК, содеянное следует квалифицировать по совокупности названной статьи и ч. 1 ст. 30, ст. 290 УК.

В то же время противоправные действия должностного лица, совершенные за взятку, содержат признаки преступления, предусмотренного как ст. 170 УК, так и ст. 285 УК «Злоупотребление должностными полномочиями». При этом видимость конкуренции данных норм создается в том числе и в результате указания законодателем на корыстный мотив в качестве криминообразующего признака и того и другого преступления. На самом же деле конкуренция здесь не возникает, поскольку уголовный закон требует для вменения состава злоупотребления установления существенного нарушения действиями (бездействием) должностного лица прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства и не требует этого для вменения состава регистрации незаконных сделок с землей. Если соответствующее нарушение имело место, действия в рассматриваемой ситуации квалифицируются по ст. 285 УК, если нет - по ст. 170 УК.

Кроме корыстной заинтересованности, признаком преступлений, предусмотренных ст. 170 УК и ст. 181 УК, названа иная личная заинтересованность. Опираясь на разъяснения высшего судебного органа, в частности на Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. № 4 «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышением власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге», под личной заинтересованностью следует понимать стремление извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное такими побуждениями, как карьеризм, протекционизм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность и т.п.

В отличие от желания получить имущественные выгоды стремление к выгодам неимущественного характера может быть продиктовано не только низменными побуждениями, к которым обычно относят такие мотивы, как опять же корыстный, а также хулиганский, национальной, мотив расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести, мести за осуществление потерпевшим своей служебной деятельности или общественного долга, мести за правомерные действия других лиц Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация преступлений. -М.: 2001. - С. 68069.. В приведенном примере, когда должностное лицо регистрирует незаконную сделку с землей, действуя исходя, скажем, из мотива семейственности, данное побуждение также является криминообразующим, как и корыстный мотив.

В юридической литературе ведутся споры о том, что собой представляет выгода неимущественного характера. Является ли, в частности, выгодой неимущественного характера устройство на работу близких родственников должностного лица? Если характер работы, выполняемой близким родственником, явно не соответствовал требованиям, предъявляемым к таким должностям (отсутствовало специальное образование или необходимый опыт работы, установленные должностной инструкцией, и т.д.), либо работа не выполнялась вовсе, а заработная плата выплачивалась, налицо выгода имущественного характера. Соответственно, уголовную ответственность должностное лицо должно нести по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 170 и ст. 290 УК РФ. Если же работа выполнялась и профессиональные качества указанных лиц отвечали кадровым требованиям данной работы, здесь следует усмотреть выгоду неимущественного характера.

Описание законодателем криминообразующего мотива порой не совсем ясно. Так, ст. 196 УК РФ «Преднамеренное банкротство» предусматривает совершение деяния в личных интересах или интересах иных лиц. В чем именно состоят эти интересы и почему они имеют незаконный характер? Ответить на этот вопрос помогает ссылка на указанные в диспозиции нормы последствия преступления в виде крупного ущерба. В чем выражен крупный ущерб, причиненный действиями субъекта? На практике встречается немало случаев, когда руководители коммерческих организаций или индивидуальные предприниматели, принимают на себя завышенные обязательства при получении кредитов. И даже если сначала у лица не было намерений совершить преднамеренное банкротство, но после заключения договоров с кредиторами и с целью невыполнения по ним обязательств они появились, последующие действия субъекта следует квалифицировать по ст. 196 УК. Субъект умышленно создает свою неплатежеспособность с тем, чтобы объявить себя банкротом и самоликвидироваться. Неуплаченные долги и составляют крупный ущерб для кредиторов. Таким образом, анализ объективной стороны деяния помогает понять, что законодатель называет личными интересами или интересами иных лиц, а именно - корыстную или иную личную заинтересованность.

Важным признаком субъективной стороны преступлений в сфере экономической деятельности является цель деяния. Цель экономического преступления, как правило, не совпадает с преступным последствием в виде крупного ущерба или иных тяжких последствий. Другими словами, квалификация преступления определяется не реализацией цели, а постановкой самой цели, входящей в диспозицию нормы.

Специальная цель, как и мотив преступления, включенный в субъективную сторону конкретного состава, является предметом доказывания. В преступлениях, совершаемых в сфере экономической деятельности, таких составов семь: (ст. 171.1, 173, 174, 184, 186, 187, 197 УК РФ). Включение специальной цели в субъективную сторону конкретного преступления отражает целенаправленный характер действий субъекта и, следовательно, указывает на прямой умысел деяния. Во всех перечисленных составах специальная цель является необходимым условием наступления уголовной ответственности. Так, фиктивное банкротство (ст. 197 УК) возможно только в целях введения в заблуждение кредиторов для получения отсрочки или рассрочки причитающихся кредиторам платежей или скидки с долгов. А изготовление поддельных денег или ценных бумаг преступно лишь в целях их сбыта.

В ряде норм указание на цель подразумевается, хотя она не названа. Так, в ст. 178 УК предусмотрена ответственность за монополистические действия, совершенные путем установления монопольно высоких или монопольно низких цен, а равно ограничение конкуренции путем раздела рынка, ограничения доступа на рынок, устранения с него других субъектов экономической деятельности, установления или поддержания единых цен. А согласно Закону РСФСР от 22 марта 1991 г. «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», монополистическая деятельность - противоречащие антимонопольному законодательству действия (бездействие) хозяйствующих субъектов, направленные на недопущение, ограничение или устранение конкуренции; монопольно низкая цена - цена приобретаемого товара, устанавливаемая хозяйствующим субъектом, занимающим доминирующее положение на товарном рынке в качестве покупателя, в целях получения дополнительной прибыли и т.д.

Вместе с тем в ряде случаев законодатель неоправданно, как думается, изложил признаки состава преступления без указания на специальную цель. Нельзя, например, объяснить, почему в ст. 174 УК «Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем» она названа, а в ст. 174.1 УК «Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления» - нет. В результате в отличие от ст. 174 УК, которой запрещается совершение в крупном размере финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретенными другими лицами преступным путем (за исключением преступлений, предусмотренных статьями 193, 194, 198 и 199 УК), в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом, совершение в крупном размере финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными лицом в результате совершения им преступления (за теми же исключениями), либо использование указанных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности, признается преступным даже если указанной в ст. 174 УК цели лицо не преследует.

Тем самым законодатель требует вменять состав преступления, предусмотренного ст. 174.1 УК, во всех, по сути, случаях использования лицом в гражданском обороте имущества, похищенного им, полученного в качестве взятки, в качестве дохода от незаконного предпринимательства и пр. Однако изучение правоприменительной практики показывает, что суды не воспринимают такого решения законодателя и зачастую оправдывают лицо, ссылаясь на то, что цели легализации при совершении подсудимым указанных действий не установлено. Очевидно, что буква уголовного закона в этой части должна быть приведена в соответствие с его смыслом.

Таким образом, с субъективной стороны все преступления в сфере экономической деятельности характеризуются умышленной виной. Обязательным признаком субъективной стороны некоторых составов являются мотив и цель.

Неисполнение обязанностей налогового агента

Комментарий к статье 199.1 УК РФ:

1. Непосредственный объект - экономические и финансовые интересы государства. Предметом выступают налоги и (или) сборы, подлежащие в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах исчислению, удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий бюджет. В статье речь идет о предмете в крупном и особо крупном размерах, которые совпадают с размерами, указанными в примечании к ст. 199 УК.

2. Объективная сторона характеризуется деянием в форме бездействия, которое состоит в неисполнении в личных интересах обязанностей налогового агента по исчислению, удержанию или перечислению налогов и (или) сборов, подлежащих в соответствии с законодательством Российской Федерации удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд).
Согласно ст. 24 Налогового кодекса РФ налоговые агенты обязаны: 1) правильно и своевременно исчислять, удерживать из средств, выплачиваемых налогоплательщикам, и перечислять в бюджеты (внебюджетные фонды) соответствующие налоги; 2) в течение одного месяца письменно сообщать в налоговый орган по месту своего учета о невозможности удержать налог у налогоплательщика и о сумме задолженности налогоплательщика; 3) вести учет выплаченных налогоплательщикам доходов, удержанных и перечисленных в бюджеты (внебюджетные фонды) налогов, в том числе персонально по каждому налогоплательщику; 4) представлять в налоговый орган по месту своего учета документы, необходимые для осуществления контроля за правильностью исчисления, удержания и перечисления налогов.
Окончание данного преступления законодатель связывает с совершением деяния, т.е. состав преступления формальный. Преступление, предусмотренное ст. 199.1 УК, является оконченным с момента неперечисления налоговым агентом в личных интересах в порядке и сроки, установленные налоговым законодательством (п. 3 ст. 24 НК РФ), в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд) сумм налогов и (или) сборов в крупном или особо крупном размерах, которые он должен был исчислить и удержать у налогоплательщика.

3. Субъективная сторона характеризуется виной в форме прямого умысла и специальным мотивом. Личный интерес как мотив преступления может выражаться в стремлении извлечь выгоду имущественного, а также неимущественного характера, обусловленную такими побуждениями, как карьеризм, протекционизм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса и т.п. В силу этого неисполнение налоговым агентом обязанностей по правильному и своевременному исчислению, удержанию и перечислению в бюджеты (внебюджетные фонды) соответствующих налогов, предусмотренных законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, не связанное с личными интересами, состава преступления, предусмотренного ст. 199.1 УК, не образует и в тех случаях, когда такие действия были совершены им в крупном или особо крупном размерах.
Если действия налогового агента, нарушающие налоговое законодательство по исчислению, удержанию или перечислению налогов и (или) сборов в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд), совершены из корыстных побуждений и связаны с незаконным изъятием денежных средств и другого имущества в свою пользу или в пользу других лиц, содеянное следует при наличии к тому оснований дополнительно квалифицировать как хищение чужого имущества.

4. Субъект преступления - специальный, налоговый агент, в функциональные обязанности которого входят исчисление, удержание у налогоплательщика и перечисление в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд) налогов. Согласно ст. 24 НК РФ налоговыми агентами признаются лица, на которых в соответствии с налоговым законодательством возложена обязанность по исчислению, удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд) налогов. Такие обязанности могут быть возложены только на те организации и на тех физических лиц, которые являются источниками выплаты доходов, подлежащих обложению налогами (например, на добавленную стоимость (ст. 161 НК РФ), на доходы физических лиц (ст. 226 НК РФ) и на прибыль (ст. 286 НК РФ)). Наряду с этим, как указал Пленум Верховного Суда РФ, субъектом преступления, предусмотренного ст. 199.1 УК, может быть физическое лицо, имеющее статус индивидуального предпринимателя, а также лицо, на которое в соответствии с его должностным или служебным положением возложена обязанность по исчислению, удержанию или перечислению налогов (руководитель или главный (старший) бухгалтер) организации, иной сотрудник организации, специально уполномоченный на совершение таких действий, либо лицо, фактически выполняющее обязанности руководителя или главного (старшего) бухгалтера.
При наличии признаков должностного преступления необходима квалификация по совокупности преступлений.

5. Ответственность усилена в ч. 2 данной статьи за совершение деяния в особо крупном размере, который определен в примечании к ст. 199 УК.

6. Согласно п. 2 примечания к ст. 199 УК лицо, совершившее данное преступление впервые, может быть освобождено от ответственности, если возместит все суммы недоимок и соответствующих пеней, а также сумму штрафа в размере, определяемом в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации.

Как отмечалось, вина не исчерпывает содержания субъективной стороны состава преступления. Умысел и неосторожность характеризуют психическое отношение лица к совершенным общественно опасным действиям (бездействию) и наступившим общественно опасным последствиям, но они недостаточны для объяснения причин преступного поведения и тех побуждений, которыми оно руководствовалось, совершая преступление. Для этого необходимо установить мотив и цель преступления.

В основе любого человеческого поведения лежат те или иные мотивы, определяя его социальный смысл и целевую направленность. Значение мотива в поведении человека многообразно. Мотив прежде всего играет побудительную роль. Он выступает как источник активности человека, стимул его поведения.

Складывающиеся объективные обстоятельства не определяют однозначно поведение человека. Его поведение, в том числе и общественно опасное, всегда избирательно и целенаправленно. Человек добровольно выбирает поведение, сообразуясь как с внешними условиями и обстоятельствами, так и со своими личными склонностями и намерениями. Важную роль в этом играют особенности мотива противоправного поведения. Мотиву принадлежит смыслообразующее значение. Он помогает уяснить, как человек объясняет свое поведение, с каким обстоятельством связывает совершение преступления и какую цель при этом преследует.

Под мотивом преступления понимается то побуждение, которое сыграло решающую роль в выборе того или иного варианта поведения и в совершении преступного деяния. В основе мотива чаще всего лежат потребности. Помимо потребностей побуждениями к совершению преступления могут быть интересы и склонности. От особенностей мотива зависят сила воли, динамический характер поведения. Решающее значение имеет то, какое место побуждение, лежащее в основе мотива, занимает в структуре личности, насколько это побуждение связано с общей направленностью личности.

Мотив непосредственно связан с целью. Мотив определяет поведение человека не сам по себе, а лишь в связи с целью. Мотив и цель — понятия тесно связанные, но не тождественные. Они по- разному характеризуют волевой процесс, имеющий место при совершении преступного деяния. Мотив отвечает на вопрос, почему человек совершает то или иное действие, цель определяет, к чему человек стремится при совершении преступления.

Мотив и цель преступления имеют важное уголовно-правовое и криминологическое значение. Они дают возможность прежде всего установить истину по делу. Разные мотивы оказывают неодинаковое влияние на волю и сознание человека, на его эмоциональное состояние и, следовательно, на предвидение им последствий своих действий, на отношение к содеянному. Мотив, будучи непосредственно связан с личностью, ее социально-психологическими особенностями, играет важную роль в индивидуализации уголовной ответственности и наказания, при решении других вопросов уголовного права.

Мотив и цель нередко указываются в числе конструктивных либо квалифицирующих признаков отдельных составов умышленных преступлений (пп. «а», «д», «е», «ж» ч. 2 ст. 111, п. «з» ч. 2 ст. 126, 205, 206 УК и др.).

Мотив и цель совершения преступления

Уголовный закон указывает на то, что лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина (ч. 1 ст. 5 УК). Вина составляет содержание субъективной стороны любого состава преступления. Вместе с тем правильное установление субъективной стороны преступления немыслимо без изучения и раскрытия мотива и пели его совершения, так как без них невозможно составить полноценное представление о характере процесса, происходящего в сознании субъекта в момент совершения деяния.

Понятие «мотив» происходит от лат. «moveo» — двигать и означает побудительную причину действий человека.

Преступление с точки зрения психологии есть разновидность поведения, деятельности человека. Поэтому уголовно-правовое понятие «мотив преступления» должно опираться на определение мотива, выработанное в общей психологии, а психологи под мотивом понимают факторы активности личности. Однако ничего не изменилось с тех пор, как один из самых известных исследователей мотивов преступлений Б. С. Волков отмечал, что «диалектика взаимоотношений психологического и уголовно-правового понятия мотива очень проста: она выражает соотношение общего и частного, рода и вида». Поэтому следует, не отказываясь от общих психологических признаков, характеризующих в целом мотив повеления человека, более глубоко и детально раскрыть те из них, которые отражают специфику преступного поведения. Кроме того, нельзя забывать, что даже психологи, признающие существование мотива и наделяющие его исходной побудительной функцией активности человека, расходятся во мнении, какие конкретно феномены лежат в его основе. Некоторые из них в качестве мотива признают единственный фактор — потребности, другие не отрицают существования и иных побуждений, а именно эмоций, интереса и т. д.

Для науки уголовного права не имеет принципиального значения, какой психологический феномен лежит в основе мотива совершения деяния, поскольку то, что психологи называют потребностями, интересами, желанием, стремлением, ценностными установками, в процессе квалификации содеянного с легкостью может выступать в качестве мотива преступления. Например, ревность в психологии есть чувство, а для уголовного права в случае совершения убийства на почве ревности она так или иначе является мотивом преступления.

Итак, мотив преступления — это внутренние побуждения к достижению конкретного общественно опасного результата, вызывающие у лица решимость совершить преступление.

Мотивы характерны для всех преступлений, совершаемых с прямым умыслом, их наличие можно усмотреть и при совершении действий (бездействия) с косвенным умыслом. Если же говорить о мотивах при неосторожных преступлениях, то это мотивы общественно опасного поведения, приведшего к преступному результату, а не мотивы заранее предусмотренного, рассчитанного преступления. Применительно к преступлениям, совершенным по неосторожности, неверно говорить о преступных мотивах и целях.

В каждом волевом деянии мотив определяет поведение не сам по себе, а только в соотношении с целью, в связи с теми результатами, к достижению которых стремится лицо, совершая то или иное деяние. Поэтому следующим элементом, который составляет мотивационную сферу, является цель.

Цель преступления — это внутренняя модель желаемого результата, к которому стремится лицо, совершая преступление.

Мотив и цель — тесно связанные, коррелятивные, но не совпадающие ни по объему, ни по содержанию понятия, т. е. их надо отличать друг от друга. Так, мотивом убийства при разбое является корысть, а целью — лишение жизни человека.

Порой цель необоснованно отождествляется с последствиями преступления. Для исключения такого понимания следует иметь в виду, что цель как признак субъективной стороны состава преступления охватывает конечный результат (нередко находящийся за пределами объективной стороны состава преступления), к достижению которого стремится виновный посредством совершения преступления. Цель — это то, к чему стремится виновный, совершая преступление, и ее достижение или недостижение в отличие от общественно опасных последствий на квалификацию содеянного может и не влиять.

Как уже отмечалось, уголовно-правовое значение мотива (мотивов) и цели как признаков достаточно многогранно.

Во-первых, мотив и цель могут выступать в качестве основных признаков состава преступления, когда они указаны в диспозиции конкретной статьи Особенной части УК. При их отсутствии нет состава преступления. Так, дезертирством (ст. 338 УК) можно считать только такое самовольное оставление части или места службы, которое совершается в целях уклонения от прохождения военной службы.

Во-вторых, мотив и цель могут выступать в качестве признаков, наличие которых образует квалифицированный состав преступления. Их присутствие превращает основной состав в квалифицированный. Так, ч. 1 ст. 105 УК предусматривает наказание за убийство без отягчающих или смягчающих обстоятельств, а в п. «и» ч. 2 этой же статьи устанавливается ответственность за убийство из хулиганских побуждений.

В-третьих, мотив и цель могут являться обстоятельствами, смягчающими или отягчающими наказание. Так, при соблюдении условий, указанных в ч. 3 ст. 61 и ч. 2 ст. 63 УК, мотивы, например, политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (п. «е» ч. 1 ст. 63 УК) рассматриваются как отягчающие обстоятельства и усиливают наказание за любое преступление. Напротив, мотив сострадания (п. «д» ч. 1 ст. 61 УК) признается обстоятельством, смягчающим наказание за любое преступление.

Анализ законодательства и практики его применения свидетельствует о разнообразии мотивов, по которым совершаются преступления, в связи с чем возникает необходимость их упорядочения. Для правильной уголовно-правовой оценки большое значение имеет классификация мотивов и целей.

В истории уголовного права предпринималось много попыток классификации мотивов. В 1867 г. на конгрессе во Флоренции была установлена 14-членная классификация мотивов преступления.

Одним из первых отечественных исследований мотивов преступного поведения была работа М. П. Чубинского. Он делил мотивы на две группы: 1) возвышенные или вообще достойные внимания; 2) низменные и достойные порицания.

На сегодняшний день наиболее практически целесообразной следует признать классификацию, которая базируется на совокупности нравственной и правовой оценки мотивов и целей преступления. И несмотря на то что мотивы и цели преступления категории самостоятельные, к их классификации применимы общие критерии. С этой точки зрения мотивы и цели преступления можно подразделить на три основные группы:

• мотивы и цели, с которыми связывает установление уголовной ответственности за конкретное деяние (например, кража — ст. 158 УК);
• мотивы и цели, с которыми уголовный закон связывает ужесточение наказания (например, корыстные мотивы, хулиганские мотивы, месть, кровная месть, личная заинтересованность, национальная, расовая, религиозная ненависть или вражда, изъятие органов или тканей потерпевшего, сокрытие другого преступления или облегчение его совершения и т. п.);
• мотивы и цели, с которыми уголовный закон связывает смягчение наказания (например, мотив сострадания, цель избавления потерпевшего от страданий и т. п.);
• мотивы и цели, с которыми уголовный закон не связывает ни установление уголовной ответственности, ни ужесточение или смягчение наказания (например, мотивы убийства, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК).

В правоприменительной практике значение мотива преступления нередко недооценивается. В связи с этим Верховный Суд РФ в своих постановлениях неоднократно указывал на важность установления этого признака. Так, Пленум Верховного Суда РФ в постановлениях от 29 апреля 1996 г. № 1 «О судебном приговоре» и от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК)» подчеркивает необходимость установления мотивов и целей преступления наряду с другими обстоятельствами его совершения.

Помимо значения для мотив преступления имеет важное доказательственное значение по уголовному делу. Не случайно уголовно-процессуальное законодательство включает мотивы преступления в число обстоятельств, составляющих предмет доказывания (п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК).

Мотивы и цели преступления могут в отдельных случаях выступать в качестве исключительных смягчающих обстоятельств и в этом смысле обосновывать, например, назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление (ст. 64 УК).

Верховный суд России поставил вне закона классический чиновный принцип: "как не порадеть родному человечку". Высшая судебная инстанция по сути приравняла протекционизм к злоупотреблению должностными полномочиями.

Это без преувеличения революционное толкование заложено в новом постановлении пленума Верховного суда о судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий. Этот документ должен отныне лежать на столе не только людей в мантиях, но и людей в костюмах с галстуком, то есть чиновников. Ведь все, что написано в постановлении, их касается напрямую.

Судам, рассматривающим дела о преступлениях против госслужбы, рекомендовано оценивать не только корыстную заинтересованность чиновника, но и "иную личную заинтересованность". Например, стремление извлечь выгоду неимущественного характера, вызванное такими побуждениями, как "карьеризм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса или скрыть свою некомпетентность".

Ведь далеко не всегда чиновники идут на преступления ради банальной взятки. Например, большинство уголовных дел, возбужденных против судебных приставов, касаются подлога из чисто карьерных соображений. Как правило, такие судебные исполнители как-то манипулируют документами, чтобы улучшить статистику в отчете. Немало было примеров и в милиции, когда инспектора оформляли протоколы даже на мертвых, мол, ходил по городу пьяным и буянил. А что делать? Начальство требует план по нарушителям, иначе семь шкур спустит.

Вот и приходится придумывать дебоширов и алкоголиков, составляя протоколы заочно, по списку жителей. Но есть проблема: все это незаконно, и чиновника, хоть в погонах, хоть без, за подобные бюрократические фокусы можно привлечь к ответственности.

Если чей-то сын или племянник вдруг начал быстро расти по службе, это тоже повод задуматься, в том числе и для правоохранителей. Конечно, даже у министра может родиться ребенок-вундеркинд, но чаще все же папа как-то помогает ребенку. Родительский долг, конечно, святое, но - в разумных пределах. Поэтому Верховный суд предлагает рассматривать как уголовное преступление (использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы) протекционизм. А чтобы ни у кого не возникло недопонимания, пленум дал официальное определение термина, протекционизм - это "незаконное оказание содействия в трудоустройстве, продвижении по службе, поощрении подчиненного, а также иное покровительство по службе, совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности".

Конечно, хотелось бы надеяться, что завтра, точнее, уже со вчерашнего дня карьеры перестанут зависеть от воли своих или чужих покровителей. Но не все так просто, здесь многое зависит от воли правоохранительных органов и судебной практики. Ведь вопрос очень тонкий, и далеко не всегда начальники способствуют чьему-то продвижению из родственных или дружеских чувств. В конце концов, все заинтересованы в толковых работниках, и не вчера сложилась система, когда человек, идущий наверх, тянет за собой свою команду. Вроде бы протекционизм, но - в интересах дела. Правда, есть обратная сторона медали, когда начальник подбирает людей по принципу личной преданности. В этом случае дело, как правило, страдает. Но реально ли привлечь такого босса к уголовной ответственности? Эксперты сомневаются.

Зато все, что нажито непосильным и нечестным путем, у чиновника могут забрать. Верховный суд напомнил, что деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате злоупотребления должностными полномочиями, подлежат конфискации.